Из тюрьмы — в пассажирские перевозки: самарский таксист — о карьерных поворотах

Порой когда садишься в такси можно узнать необычные подробности из жизни водителя. Так в ходе короткого разговора один из тольяттинских таксистов признался корреспонденту редакции: «Раньше я охранял особо опасных преступников, а теперь милых детей».

— Работа таксистом у меня не основная, по большей части я просто выезжаю немного заработать денег для семьи. Основная моя работа заключается в охране учебных заведений. Мне очень нравится эта работа. Детей охранять гораздо интереснее. После военной учебы я работал в частях с солдатами, для меня это работа была очень тяжелой морально. Ушел я оттуда и думал уже оставить органы, теряя военную пенсию. Но мне посоветовали пойти работать в досудебный изолятор и я решился. Но как оказалось, напротив него стоит колония строго режима для рецидивистов, и я по ошибке туда устроился. Как-то вот не туда пришел. А потом решил остаться и доработать стаж, — признался таксист.

Также таксист признался, что армия и служба в тюрьме, не оставила на нем след и не привила каких-то необычных привычек.

— Наверное у вас есть какие истории из тюремной практики?

— Не думаю, всё одно и тоже каждую смену, оры начальства на разводах, приказ к исполнению служебного долга, море законных требований с непослушными осужденными и в центре ты "бессмертный вечный гончий нянька", который должен всё пресечь и остановить, потом доложить, привлечь к ответственности... и всё равно остаться виноватым.

— А какие уголовные дела вас удивили? Вы же читали или знаете статьи по которым сидели заключённые?

Знали только статью, по которой осужденный отбывает наказание, а в данные уголовного дела посвящены были только оперативники. Кража, разбой, насильственные действия, убийства, хранение и сбыт наркотических веществ. И всё это при рецидиве, т.е. осуждённый был судим по этой статье не первый раз. Ну а как они говорят: «незаконно отбываю наказание за то, что не совершал». 

— Правда, что существуют касты?

— Да, есть у них пока ещё некие понятия этого рода, кроме смотрящего естественно, так как режим в колонии «особый», правилами внутреннего распорядка занимается исключительно администрация (начальство, сотрудники). Из того, что на слуху: «красный», «козëл» — помощники администрации; «петух» — осуждённый с пониженным статусом; «работяги» — мужики, работающие на производстве в промзоне; «чёрные» — отказники, которые не выполняют законные требования администрации и не соблюдают правила внутреннего распорядка, за что и сидят в камерах...

— Вы уже говорили, что сейчас охраняете детей. Вы за ними наблюдаете?

— У меня самого маленький сын. Дети очень интересные и всегда здороваются. Эта работа мне очень по душе.

— Некоторые психологи утверждают, что уже у маленьких детей заметны признаки того, что с большой вероятностью они во взрослом возрасте попадут в места лишения свободы.

— Вы знаете, за детьми я наблюдаю, так как это моя работа. Но как-то ни разу не задумывался об этом вопросе. Думаю, в их подростковом возрасте, может быть, я бы и увидел потенциального преступника. Но сейчас не пытаюсь рассматривать под каким-то особым углом поведение детей и, кстати, не интересуюсь преступниками, с которыми работал. Для меня это была просто работа, список действий, рутина. Я просто следил, чтобы никто не нарушил порядок.